ivanov_petrov (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
ivanov_petrov) wrote2011-11-23 08:18 am
ivanov_petrov) wrote2011-11-23 08:18 am
Entry tags:
История старая, обыкновенная и ничего нового не сообщающая
Есть такие архетипические истории, которые сразу дают понять, как обстоит дело. Эта история из 18 века, но, как мне кажется, она удивительно точно обрисовывает российское государство и отношения его с людьми, в том государстве по несчастью обретающимися, а также и самих людей, в государстве имеющих опору.
Итак, в московском университете в 90-х годах восемнадцатого столетия преподавал немецкий профессор, преподавал он, скажем так, филологию - был доктором философии и словесных наук, читал курс античных древностей на латыни, рассказывал москвитянам о Горации и Цицероне, о римской истории и произведениях литературы. Смешной этот немец любил московский университет и новое своё отечество, нутром своим немецким был он последователем новой критической философии Канта, учил самопроизвольно русский язык и мечтал обратиться к студентам по-русски, то есть лекции читать по-русски, ну а пока, в соответствии с предметом, читал по-латыни, а звали его Мёльман. Иоганн, конечно, тут уж без выбора.
И вот, читаючи себе несколько лет эту самую римскую историю и античную словесность, почтенный профессор поехал как-то с визитом к московскому митрополиту Платону. Ну, крупный церковный деятель, просвещение народное, туда-сюда. Немец ведь по природе честен, он и поехал. И с тем Платоном разговаривал, и ему, тому Платону, рассказал, что религия, по его, мёльманову убеждению, должна находиться в пределах разума, что веровать надо не чувством каким подколодным, не сверх возможного, а строго по научному и рациональному познанию, которое ученые мужи себе понимают. Такой, значит, должна быть вера христианская, ляпнул Мёльман. Митрополит Платон кротко его увещевал, что чушь он городит, что вера основана на Слове Божием и Предании Св. отцов, а не на разуме немецком. Мёльман спорил и отстаивал свои немецкие взгляды, Бог ему судья. Ну и уехал домой с визита. Причем с точки зрения самого профессора всё было прекрасно и совершенно нормально - он приехал к церковному местному иерарху, поговорил с ним на латыни, они обменялись мнениями по вопросам философии и религии, не согласились, что естественно даже, ну и чудесно.
А митрополит Платон нашел несколько случаев рассказать разным людям, что немец-то студентов российских учит не по христианскому обычаю и опасен этот его взгляд, вере противоречащий, вот беда-то какая. Тут же куратор Московского университета Херасков созвал коллегию старших профессоров и вызвали туда Мёльмана - чтобы внушить ему и вообще дело рассудить. Немец на коллегию явился и стал спорить, немецкая душа. Он утверждал, что все его высказывания в самом деле имели место и он искренне так думает (вот ведь бред, да?). Ему Херасков добром говорил, чтобы он в лекциях своих до нравов и религии не касался. А Мёльман - что, читаючи античную риторику и историю, не может он не касаться предметов нравственности и веры и долгом своим почитает взгляды свои на этот предмет донести до слушателей.
Херасков со профессорами тут же и приняли единственно верное решение - уволили профессора за развратные мысли из университета с тем, чтобы он в 24 часа покинул университетское здание - он там ведь жил, другого-то места у него не было. Мёльман совершенно ошалел. Он ничего подобного не думал и не подозревал, он полагал, что высказывает свои мысли, что его спрашивают в пределах его специальности, как следует читать античную риторику - и вдруг - крах всего, уволен, денег нет, жилья нет, языка нет, куда теперь и что вообще происходит, что за дела? Мёльман пошел к митрополиту выяснять, что его не так поняли и он просто объяснял, как европейская наука считать по этому предмету может и он только лишь придерживается взглядов принятых... Платон его выслушал, посочувствовал по-человечески горю, но сделать ничего не мог - уволен значит уволен, чего тут, лишён должности. Делать нечего, профессор собрал свои пожитки и двинул в Петербург - чтобы у матушки-императрицы найти управу на несправедливость, ведь не может же быть, чтобы это взаправду.
Он уехал в Питер, а оттуда прискакал уж курьер - что взять его под арест и в Петербург препроводить на предмет выяснения всего дела о смущении нравственности российских студентов. А он и сам в Петербург явился, и его взяли в оборот да и в тюрьму. Вещички конфисковали при таком деле, да что там у него - одни увязки книг, и ничего больше не выслужил. Дело пошло по инстанциям, в Тайную канцелярию - а кому ещё такие дела ведать надлежит? Обвинение-то получается серьёзное. Посидел профессор в тюрьме, врут, что пытали его там, а если и не пытали - то пугали. Однако как бы там ни было, а тронулся профессор умом в заключении. Слаб стал и безнадёжен. В конце концов дело дошло до Екатерины и верховная власть приняла гуманное и справедливое решение - профессора освободить, дело прекратить и выслать немца нафиг за границы государства российского, чтоб больше он тут не отсвечивал, раз такой идиот.
И двинули ополоумевшего профессора, прямо из тюрьмы, слабого, как котёнок, на запад, в никуда - и в окрестностях Кёнигсберга он в той дороге скончался от слабости. Умер Мёльман.
Каменные пальцы государства даже и милостью своей в слизь растирают пришедшихся под них живых людей.
И вот сейчас, как и сто и двести лет назад я слышу: цель школы - подготовить хороших граждан государства. Цель университета - выпускать специалистов, пригодных для работы в государстве. Развитие наук необходимо для успешного развития государства. Вокруг споры. ЕГЭ губит наше образование. ЕГЭ - спасение от коррупции. Только Болонская система... Именно Болонская система и губит. Советское образование было отличным, первым в мире. Оно было кошмарным. Ну не надо резко, гуманитарное кошмарное, а точные и естественные... Но ЕГЭ - кошмар! Учат истории церкви, прыгать через козла, а как же Пушкин?
И я вспоминаю историю профессора Мёльмана и думаю: а может, не надо сложно, а попросту? Все спорящие меж собой и проклинающие друг друга - в одном лагере. Они все между собой согласны и просто делят добычу. Весь их спор основан на том, что они уверены - должна быть единая государственная программа, государство должно управлять образованием и, захватив этот огромный кусок человечины, все эти люди теперь делят - кому надо ЕГЭ, кому Пушкина кусок, кому математику пораньше, кому английский основным языком.
Пустяки это всё и все спорящие ровно в одну цену. Государству должно быть запрещено касаться этой области - и спорить не о чем. Хотите кусок Пушкина? Кусайте и идите. Хотите военную подготовку, математику и программирование? Ради Бога. Берите сто порций. Делайте что хотите. О программах, часах и прочем рассуждать могут только учителя, ученики и их родители, а если речь о студентах - то только учителя и студенты. Прочие в этот разговор ничего вставить не могут.
Конечно, это современности против шерсти. Успехи наук сейчас стоят на государственном финансировании и поддержке. Образование оплачивается в значительной мере государством, нравственность тоже оплачивается государством. Я понимаю. Но тут уж надо выбирать. Либо Мёльман, либо споспешествование пользе наук.
Итак, в московском университете в 90-х годах восемнадцатого столетия преподавал немецкий профессор, преподавал он, скажем так, филологию - был доктором философии и словесных наук, читал курс античных древностей на латыни, рассказывал москвитянам о Горации и Цицероне, о римской истории и произведениях литературы. Смешной этот немец любил московский университет и новое своё отечество, нутром своим немецким был он последователем новой критической философии Канта, учил самопроизвольно русский язык и мечтал обратиться к студентам по-русски, то есть лекции читать по-русски, ну а пока, в соответствии с предметом, читал по-латыни, а звали его Мёльман. Иоганн, конечно, тут уж без выбора.
И вот, читаючи себе несколько лет эту самую римскую историю и античную словесность, почтенный профессор поехал как-то с визитом к московскому митрополиту Платону. Ну, крупный церковный деятель, просвещение народное, туда-сюда. Немец ведь по природе честен, он и поехал. И с тем Платоном разговаривал, и ему, тому Платону, рассказал, что религия, по его, мёльманову убеждению, должна находиться в пределах разума, что веровать надо не чувством каким подколодным, не сверх возможного, а строго по научному и рациональному познанию, которое ученые мужи себе понимают. Такой, значит, должна быть вера христианская, ляпнул Мёльман. Митрополит Платон кротко его увещевал, что чушь он городит, что вера основана на Слове Божием и Предании Св. отцов, а не на разуме немецком. Мёльман спорил и отстаивал свои немецкие взгляды, Бог ему судья. Ну и уехал домой с визита. Причем с точки зрения самого профессора всё было прекрасно и совершенно нормально - он приехал к церковному местному иерарху, поговорил с ним на латыни, они обменялись мнениями по вопросам философии и религии, не согласились, что естественно даже, ну и чудесно.
А митрополит Платон нашел несколько случаев рассказать разным людям, что немец-то студентов российских учит не по христианскому обычаю и опасен этот его взгляд, вере противоречащий, вот беда-то какая. Тут же куратор Московского университета Херасков созвал коллегию старших профессоров и вызвали туда Мёльмана - чтобы внушить ему и вообще дело рассудить. Немец на коллегию явился и стал спорить, немецкая душа. Он утверждал, что все его высказывания в самом деле имели место и он искренне так думает (вот ведь бред, да?). Ему Херасков добром говорил, чтобы он в лекциях своих до нравов и религии не касался. А Мёльман - что, читаючи античную риторику и историю, не может он не касаться предметов нравственности и веры и долгом своим почитает взгляды свои на этот предмет донести до слушателей.
Херасков со профессорами тут же и приняли единственно верное решение - уволили профессора за развратные мысли из университета с тем, чтобы он в 24 часа покинул университетское здание - он там ведь жил, другого-то места у него не было. Мёльман совершенно ошалел. Он ничего подобного не думал и не подозревал, он полагал, что высказывает свои мысли, что его спрашивают в пределах его специальности, как следует читать античную риторику - и вдруг - крах всего, уволен, денег нет, жилья нет, языка нет, куда теперь и что вообще происходит, что за дела? Мёльман пошел к митрополиту выяснять, что его не так поняли и он просто объяснял, как европейская наука считать по этому предмету может и он только лишь придерживается взглядов принятых... Платон его выслушал, посочувствовал по-человечески горю, но сделать ничего не мог - уволен значит уволен, чего тут, лишён должности. Делать нечего, профессор собрал свои пожитки и двинул в Петербург - чтобы у матушки-императрицы найти управу на несправедливость, ведь не может же быть, чтобы это взаправду.
Он уехал в Питер, а оттуда прискакал уж курьер - что взять его под арест и в Петербург препроводить на предмет выяснения всего дела о смущении нравственности российских студентов. А он и сам в Петербург явился, и его взяли в оборот да и в тюрьму. Вещички конфисковали при таком деле, да что там у него - одни увязки книг, и ничего больше не выслужил. Дело пошло по инстанциям, в Тайную канцелярию - а кому ещё такие дела ведать надлежит? Обвинение-то получается серьёзное. Посидел профессор в тюрьме, врут, что пытали его там, а если и не пытали - то пугали. Однако как бы там ни было, а тронулся профессор умом в заключении. Слаб стал и безнадёжен. В конце концов дело дошло до Екатерины и верховная власть приняла гуманное и справедливое решение - профессора освободить, дело прекратить и выслать немца нафиг за границы государства российского, чтоб больше он тут не отсвечивал, раз такой идиот.
И двинули ополоумевшего профессора, прямо из тюрьмы, слабого, как котёнок, на запад, в никуда - и в окрестностях Кёнигсберга он в той дороге скончался от слабости. Умер Мёльман.
Каменные пальцы государства даже и милостью своей в слизь растирают пришедшихся под них живых людей.
И вот сейчас, как и сто и двести лет назад я слышу: цель школы - подготовить хороших граждан государства. Цель университета - выпускать специалистов, пригодных для работы в государстве. Развитие наук необходимо для успешного развития государства. Вокруг споры. ЕГЭ губит наше образование. ЕГЭ - спасение от коррупции. Только Болонская система... Именно Болонская система и губит. Советское образование было отличным, первым в мире. Оно было кошмарным. Ну не надо резко, гуманитарное кошмарное, а точные и естественные... Но ЕГЭ - кошмар! Учат истории церкви, прыгать через козла, а как же Пушкин?
И я вспоминаю историю профессора Мёльмана и думаю: а может, не надо сложно, а попросту? Все спорящие меж собой и проклинающие друг друга - в одном лагере. Они все между собой согласны и просто делят добычу. Весь их спор основан на том, что они уверены - должна быть единая государственная программа, государство должно управлять образованием и, захватив этот огромный кусок человечины, все эти люди теперь делят - кому надо ЕГЭ, кому Пушкина кусок, кому математику пораньше, кому английский основным языком.
Пустяки это всё и все спорящие ровно в одну цену. Государству должно быть запрещено касаться этой области - и спорить не о чем. Хотите кусок Пушкина? Кусайте и идите. Хотите военную подготовку, математику и программирование? Ради Бога. Берите сто порций. Делайте что хотите. О программах, часах и прочем рассуждать могут только учителя, ученики и их родители, а если речь о студентах - то только учителя и студенты. Прочие в этот разговор ничего вставить не могут.
Конечно, это современности против шерсти. Успехи наук сейчас стоят на государственном финансировании и поддержке. Образование оплачивается в значительной мере государством, нравственность тоже оплачивается государством. Я понимаю. Но тут уж надо выбирать. Либо Мёльман, либо споспешествование пользе наук.
no subject
no subject
no subject
А про компетентность Вы зря иронизируете. Дело в том, что профессионализм, дает малообоснованную уверенность в представлении о том, что в итоге получится если делать так или иначе. В этом плане некомпетентность наломает меньше дров, чем профессионал. Потому как некомпетентный человек будет делать осторожно с остановками и примерками. И обучаясь в этом процессе, запросто корректировать конечную цель, без опасения прослыть неудачником.
Вы представьте, что Королева обязали бы сразу построить "Буран".
no subject
Что именно и как прикрыли?
Три главных канала ТВ? Вот ведь сатрапы.
Про компетентность это к
90 % оныхъ были чистымъ педагогическимъ шарлатанствомъ и могли сходить съ рукъ только при полной безграмотности населенiя.
по ссылке.
no subject
no subject
Лавочку-то быстро прикрыли. Это как и в 60-ы, кто один раз вдохнул, кто два, а кто и вообще не успел.
?
no subject
no subject
Не знаю, мне сложно судить, я и был и есть далёк от чиновников, вертикали и политики, так что собственное впечатление составить не могу. Удивлён, что ответственность проявлялась в основном в попытках получить независимость, вроде бы это не совсем про это. Не удивлён, что в таком случае её сочли центробежными тенденциями. Тем более конец 90-х это Чечня, дефолт и вообще сплошная ответственность вокруг.
Но даже пусть вертикаль. Всё равно, уровень ограничений сейчас и в СССР несоизмерим (особенно если не финальную стадию СССР брать, а пораньше). Правда, конечно, появились новые ограничения, но они же по идее только увеличивают сознательность и воспитывают ответственность. Типа будешь плохо работать -- будешь плохо кушать, никуда не поедешь отдыхать и т.п. То есть ссылаться на плановую жизнь, которую устраивает нам государство, мне кажется, можно только с большой натяжкой.
no subject
no subject
В метафизическом смысле люди свободны всегда и везде.
В физическом закон всемирного тяготения и прочие Ньютоновские ограничивают мою свободу радикально.
Есть ещё смыслы. Вам какой? Выберете чтобы было о чём говорить. И опишите, чем концлагерь по сути отличается от правового государства, в котором можно исполнять законы, а можно не исполнять. Но во втором случае попадаешь за решётку.
no subject
no subject
Что-то кажется мне, про Англию 13-го века он придумывает, т.к. не опирается ни на что кроме "и тогда мне пришла мысль, что и тогда тоже", а про Кению интересно.
no subject
no subject
Видимо англичане 13-го века тоже сидели под пальмами, как негры. А потом злые капиталисты все пальмы в Англии посрубали, и остались от них только вересковые пустоши в Уэльсе. А когда-то там росли бананы и кокосы. С тех пор англичан тянет в жаркие страны, где ещё остались пальмы, отсюда все их колонизаторские успехи.
История станет более правдоподобной, если предположить, что это не столько про рынок, сколько про хождение денег.
no subject
no subject
Плановая.
>>Бизнес замутить можно? Легко.
Нелегко.
>>Читать-писать-смотреть-снимать-слушать-играть можно что угодно? Да сколько угодно.
Нет. Уже далеко не все. Дальше будет еще больше не все.
>>Гомосеков не сажают? Не сажают.
Несколько дней назад питерский ЗАКС принял поправки в закон об административном кодексе, что сажать пока не надо, но штрафовать уже пора.
-----------------------------------------------------
Все вышеизложенное я развивать в обсуждение не буду. Просто, может отложите для себя, что вот есть такой удивительный человек и есть у него такое удивительное мнение о сегодняшнем дне.
no subject