Некоторые товарищи 1980 года рождения и чуть раньше (вы не подумайте, я весьма интенсивно общаюсь с тридцатилетними, но с другими, не думающие, что для уяснения, что было до них, достаточно поглядеть себе в пуп), - так вот, некоторые такие товарищи очень мало знают о советской научной (и учебной) машине. Вот маленький кусок из жизни Ландау, о котором такой товарищ сообщил, что Ландау, конечно же, продукт блестящей дореволюционной системы, а не прогнившей советской: "В четырнадцать лет поступил в Бакинский университет, где обучался одновременно на двух факультетах: физико-математическом и химическом. За особые успехи был переведен в Ленинградский университет. Окончив в 1927 году физическое отделение физико-математического факультета Ленинградского университета, Ландау стал аспирантом, а в дальнейшем сотрудником Ленинградского физико-технического института, в 1926—1927 годах опубликовал первые работы по теоретической физике. В 1929 году был в научной командировке для продолжения образования в Германии, в Дании у Нильса Бора, в Англии и Швейцарии. Там он работал вместе с ведущими физиками-теоретиками, в том числе с Нильсом Бором, которого с тех пор считал своим единственным учителем." В СССР были научные школы. Это очень важно, вовсе не в любой стране, где есть наука, они есть. Скажем, была школа Ландау (Грибов, скажем), была школа Иоффе, была школа Понтрягина, да много их было. В СССР появилась и была загублена, но появилась! школа генетики; в СССР появилось понятие о стрессе; это сразу обрастало аспирантами и научными работниками; в СССР были созданы новые научные центры (в 30е - Харьков и Тбилиси, в 60е - Новосибирск), которые тут же оказались на уровне старых, потому что их создавала не бюрократическая машина, а машина научная, реальные крупные учёные, которым в этом конкретном случае государственная машина помогала. Чтобы узнать об этом всём, достаточно просмотреть на историю ссылок и историю принятия советских учёных за границей, когда началась эмиграция. Откуда взялись математики Громов и Арнольд? Откуда взялись физики Замолодчиковы? Список - не три фамилии, а три страницы, плотность крупных учёных в СССР (если исключить слишком пострадавшую биологию, но и она стала восстанавливаться) никак не меньше на душу населения, чем в Америке или в Европе.
И тут очередной товарищ мне сообщит (один сообщил уже), что я пою песню хвалителей советской власти и лью мельницу на воду, или воду на мельницу, по большому счёту это одинаково бессмысленно. Нет, не лью, не пью и не пою. Что было, то было, а как это сочетается с общими свойствами советской власти (и почему в этом такая бешеная разница между СССР и гитлеровской Германией), это крайне интересная тема, которая была бы доступна современному молодому историку культуры, но не взята им. Этой темой интересовались только (тоже немногие) проведшие большую часть жизни внутри советской системы (скажем, Паперный, но не только), а следующие - решили, что сами всё знают и что знать нечего. Примерно так же, впрочем, как в советское время каждый знал, что хорошо и что плохо было в царской России, и вопросов больше не задавал.
Печально наше время. Вместо любопытства - желание любым путём доказать свою априорную правоту, предпочтительно в рамках чёрнобелой теории.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2012-01-11 09:36 am (UTC)Вот маленький кусок из жизни Ландау, о котором такой товарищ сообщил, что Ландау, конечно же, продукт блестящей дореволюционной системы, а не прогнившей советской:
"В четырнадцать лет поступил в Бакинский университет, где обучался одновременно на двух факультетах: физико-математическом и химическом. За особые успехи был переведен в Ленинградский университет. Окончив в 1927 году физическое отделение физико-математического факультета Ленинградского университета, Ландау стал аспирантом, а в дальнейшем сотрудником Ленинградского физико-технического института, в 1926—1927 годах опубликовал первые работы по теоретической физике.
В 1929 году был в научной командировке для продолжения образования в Германии, в Дании у Нильса Бора, в Англии и Швейцарии. Там он работал вместе с ведущими физиками-теоретиками, в том числе с Нильсом Бором, которого с тех пор считал своим единственным учителем."
В СССР были научные школы. Это очень важно, вовсе не в любой стране, где есть наука, они есть. Скажем, была школа Ландау (Грибов, скажем), была школа Иоффе, была школа Понтрягина, да много их было. В СССР появилась и была загублена, но появилась! школа генетики; в СССР появилось понятие о стрессе; это сразу обрастало аспирантами и научными работниками; в СССР были созданы новые научные центры (в 30е - Харьков и Тбилиси, в 60е - Новосибирск), которые тут же оказались на уровне старых, потому что их создавала не бюрократическая машина, а машина научная, реальные крупные учёные, которым в этом конкретном случае государственная машина помогала. Чтобы узнать об этом всём, достаточно просмотреть на историю ссылок и историю принятия советских учёных за границей, когда началась эмиграция. Откуда взялись математики Громов и Арнольд? Откуда взялись физики Замолодчиковы? Список - не три фамилии, а три страницы, плотность крупных учёных в СССР (если исключить слишком пострадавшую биологию, но и она стала восстанавливаться) никак не меньше на душу населения, чем в Америке или в Европе.
И тут очередной товарищ мне сообщит (один сообщил уже), что я пою песню хвалителей советской власти и лью мельницу на воду, или воду на мельницу, по большому счёту это одинаково бессмысленно. Нет, не лью, не пью и не пою. Что было, то было, а как это сочетается с общими свойствами советской власти (и почему в этом такая бешеная разница между СССР и гитлеровской Германией), это крайне интересная тема, которая была бы доступна современному молодому историку культуры, но не взята им. Этой темой интересовались только (тоже немногие) проведшие большую часть жизни внутри советской системы (скажем, Паперный, но не только), а следующие - решили, что сами всё знают и что знать нечего. Примерно так же, впрочем, как в советское время каждый знал, что хорошо и что плохо было в царской России, и вопросов больше не задавал.
Печально наше время. Вместо любопытства - желание любым путём доказать свою априорную правоту, предпочтительно в рамках чёрнобелой теории.