Иванов-Петров

Андрей Белый. Литературное наследство. 2020. Том сто двенадцатый в двух книгах.
Каждая книга по 600 с гаком страниц. Издано ИМЛИ РАН. Гигантский этот труд приняли М.П. Одесский, М.Л. Спивак, Х. Шталь.
Всей этой двухтомной красоты напечатано много... по нынешним временам. 400 экземпляров!

Это - еще одна "решающая монография" Белого. Очередное подведение всех и всяческих итогов. История с философией - так, как это мыслится с точки зрения антропософии Белого (тут что-то надо поставить в кавычки - то ли "антропософии" Белого, то ли "белой" антропософии).
Местами там надо переводить на русский. Знаете, когда читаешь профессиональный текст на незнакомом языке, видишь тесную сцепку терминов, которые разбираешь - между ними редкие связующие слова и предлоги, а так - весь текст угадывается в терминах. Так и тут - имена и термины, русский между ними редок и разорван.

Очень русская книга. То есть - не хватает традиции. Языки, обладающие традицией долгой и плотной, могут себе позволить различать - вот это для любопытствующей публики, популярное, вот это - специалистам, это - студентам и аспирантам. А в русском приходится торопиться - и потому даётся сразу всем. Абзац начинается двумя вступительными предложениями, которые - всем, которые - банальность. И тут же сразу - погружение: это тоже банальность, но - для специалистов, прочие недоумевают незнакомым именам, и далее - резкий поворот, тут специалист плюнет и отвернется (что он говорит о Маркионе! нельзя же так! а при чем тут отождествление Василия Великого с Христом! это же из Морозова!), это уже внятно только специалисту по антропософии, он поймет, откуда такой загиб. И так всё время: неровный, сбивчивый такт туго сплетенных терминов, быстрый переход от популяризации "для всех и каждого", чтобы всякий мог начать входить и постигать духовные ценности - и тут же крайне быстрый переход на нюансы и оттенки, понимаемые лишь специалистами, и то - знающими, куда смотреть в смысле антропософии, так-то это - местами бред, местами сон.

Конечно, среди линии истории - от времен дохристианских в современность, главы по векам - двенадцатый... тринадцатый... четырнадцатый... восемнадцатый... девятнадцатый... - масса деталей и подробностей. Белый же не может пройти, не раскрыв. И вот - множество оценок и образов, на каждую значимую точку. Скажем, недавно спорили, красив ли язык Достоевского - один говорит: потрясающе красив, другой - он косноязычен, что "всегда" знали, канцелярит. Белый о Достоевском: художественного нет на его страницах, оно - во впечатлении читателя, это так сделано, что по прочтении ты остаешься с прекрасно сделанным образом, но конкретно на странице - косноязычие, нехудожественный язык, безобразие. Как музыка: в миге - всего лишь звук, тон, а мелодия - не в миге, она остается у того, кто слушал, внутри - но ее нет в непосредственном восприятии. Прекрасный язык Достоевского отсутствует на страницах его книг, он воплощен лишь в сознании читателя.

И ещё, ещё - это же книга обо всём, и Белый стремится объять не только литературу, вот сказано о реализме русской литературы и поэзии, тут Баратынский, Тютчев, вот упомянуты Вл. Соловьев и Блок, и - социология. Вы знаете, что такое антропософия? Это церковь Павла в противоположность церкви Петра, это та самая вечная женственность, София, которую предвидел Вл. Соловьев. И ещё, ещё...

Белый опровергает марксизм. Маркс неверно понял экономику. Русские марксисты неверно поняли Маркса. Это не экономический материализм, а диалектический трансформизм. Это похоже на идеи А.А. Богданова (продолженные Пролеткультом). Этим, в некотором смысле, завершается книга - дальше не написал, только намеки и заметки, и это всё всерьёз - Белый считал, что опроверг марксизм, что дал правильное понимание его и его места в истории культуры, спас русскую культуру и направил её по правильному пути, когда можно марксизм принять, найдя его место - ну вы же не понимаете ничего, материализм статичен, выход в гегелевском динамизме, диалектика может быть лишь идеальной, марксизм должен разорвать цепенящие объятия материализма и стать истинным диалектическим марксизмом, найдя выход в свободу движения! Разве это не понятно? Это - что, никого не убеждает?

Что - мало? Не подумайте, там есть не только главы по социологии и экономике. Есть по математике, химии, биологии. Если кратко о биологии: Гете велик, тема с вариациями. Биологи - тяжелодумы, Дарвин молодец, но - младенец, который не видит перспектив мысли, эти перспективы, пусть несистематично, видел Гете.

И тут же многочисленные замечания по поводу взаимоотношений различных душевных членов - с краткими психологическими пояснениями и более развернутыми культурно-историческими параллелями. Вот, например, об Аполлоне - с замечанием, что о нем сказал Павел - ясное дело, имеется в виду знаменитое место про "жертвенник неведомому богу", но само сочетание - будто Павел говорит прямо об Аполлоне - заставляет мгновенно ворошить толпы цитат... И тут же - образы, в которых душевные взаимодействия представлялись Белому, взаимодействие органов души. Вот образ: мы со своим разумом и самосознанием встречаемся с великоном, и он дарит нам свои сапоги, в которых великан делает свои гигантские шаги. И человек проваливается в огромные сапоги великана. - Так самосознание входит в астральное тело.

Поскольку книга русская, перевести ее нельзя и незачем: на ином языке это будет собрание банальностей и плохо запомненной учености, это не нужно никому. А поскольку русская культура спешила, собиралась наскоро, догоняла - да вот и лицом в грязь, так что теперь на этом месте - английские переводы, - теперь это и на русском не нужно никому. За одышливой прозой Белого видно: он спешит сказать, чтобы то, что понял он - не пропало, не ушло от читателя. Ведь пропадут же, несчастные люди, на дворе жуткие тридцатые годы, культура в России рухнула, хоть у иных и есть надежды, и надо записать, наскоро наговорить - чтобы остался след хлебных крошек, чтобы будущеие эрудиты смогли продраться к правильной дороге. В некотором смысле в книге изложена (так всегда у Белого) мировая история и мировая философия. А точнее - это вешки и фонари. Мол, когда вы, будущие, будете продираться сквозь тысячи томов, ученых томов, и ничего не понимать - ну вот, я быстро расставляю вешки, зажигаю огоньки - вот на это надо смотреть отсюда, а тут важно вот это, смотрите - вот фарватер, тут вот так надо смотреть и ходить. Эти примечания-указатели, разумеется, внятны только тем, кто уже изрядно понимает материал. Так что этот огромный текст - это и не систематическое изложение, и не профессиональное изложение, и не популярное или учебное изложение. Это краткие конспективные комментарии и указатели для понимающих - в таком вот невообразимом объеме. И вот теперь - сейчас - такую книгу - ну кому? За сто лет вымер читатель.

Я пытался придумать, как этим текстом можно было бы пользоваться. Разумеется, для специально интересующихся творчеством Белого или историей антропософии в России - это важный документ, предмет специальных занятий, тут и говорить нечего. Но всем остальным, которые просто имеют в руках эту огромную книгу - ну что с ней делать? Наверное, можно пользоваться как справочником. Отыскивать интересные или по той или иной причине значимые имена - и смотреть, что по этому поводу изобразил Белый. Временами может быть ассоциативно-занятно. Потому что затронуто ну очень многое. Вот тебе мнения об интеллектуальной истории евреев, вот мысли о возникновении христианства, вот о гностицизме. При желании можно пытаться расплести конспект: тщательно отследить, что тут пересказ лекций и книг Штейнера, что - догадки и ассоциации Белого. Но это уже совсем большая работа и уж точно не "просто чтение".

Кстати, читатель не кинут в бездну текста, не оставлен без помощи. Примерно треть объема этих двух огромных томов - комментарии. Выявлена литература глухих ссылок, дана история текста. Расшифрованы отсылки к положениям антропософии - что именно сказал Штейнер, где сказал и когда, и как это, если кратко, понимать. То есть огромная работа по расшифровке текста Белого, требующая множества текстов книг и лекций Штейнера - проделана, необходимый справочный аппарат составлен и читатель, при наличии трудолюбия и доброй воли, может заходить и читать, что такое самосознающая душа и на какие этапы какой период истории членится.

Так что, если по философии читали не только Рассела и Дерриду, или там Жижека, а видели более детальные изложения - можно и подряд читать. Будет тяжело, но со временем вчитаетесь... Как говорится, там только первые 300 страниц тяжело, потом привыкаешь. Вот идет описание интеллектуальности арабов - блестящей, но поверхностной, вот подробно про споры реалистов-номиналистов (реалисты, по Белому - платоники, а номиналисты - аристотелики), вот уже крестовые походы. Это не то чтобы история, это - история культуры, после схоластики и XIII-XIV вв. идут XIV и Ренессанс, потом итальянская живопись, XVI-XVII и появление науки, потом немецкая музыка, потом немецкая философия, потом русская литература - а, да, это уже XIX в. Это совсем не повтор Штейнера: это частью повтор, частью - повтор с переворотом, негатив, а частью - уже свои, "белые", придуманные мотивы. От антропософии остаются, пожалуй, лишь сваи, опорные точки внимания: Белый не забывает останавливаться у выделенных Штейнером важных точек - вот Юлиан, вот Фома. Но... "скопческая физиономия уравновешенного мертвеца и юриста Фомы". Понятное дело, в антропософии мнение об Аквинате очень высокое, так что тут - нечто обратное антропософии. Тут собственный, видимо, созданный Белым миф о Наполеоне как перевоплощении Карла Великого. И Ницше тут особенный - белый... Это никак нельзя воспринимать как изложение антропософии - это особенный продукт.

Можно еще - если угодно - смотреть на это как на полустершийся след иной, альтернативной истории. ( Read more... )

Белый верил в перевоплощение. Наши времена, в отличие от времен отдаленных, характеризуются дьявольским изобретением - книгопечатанием. И вот, - по вере его - Белый бы перевоплотился и - прочел свою книгу. Он же ее не издал... И вот - издали, два огромных тома. И вот та же личность - с иной биографией, в другой жизни - читала бы эти тома, этот текст... Разглядывал бы свои раскраски. У него там много схем духовной эволюции - имена и философские направления связаны стрелочками, кто на кого повлиял-произошел. Не пара-тройка имен - десятки, многие десятки имен, философские схемы сквозь века, листами-страницами, такое редко строят, не вспомню, кто бы еще так делал (разве что Коллинз, да - через почти сотню лет). И вот он это читает и рассматривает - в наше время. Вот в 2021 году. Интересно, что бы эта личность сказала, прочитавши?

(Я думаю, что он бы сказал: Простите меня, у меня не хватило сил сделать лучше) А вы как думаете - какое бы на него произвела впечатление эта книга?

о династии Габсбургов и Австро-Венгерской империи. Книга очень хорошая, написана интересно, так что читатель не тонет в незнакомом материале, видит некий сюжет, интригу и читает далее, и в то же время не грешит необоснованными фантазиями. Автор дает значительное количество материала, строит на фактах, и - самое удивительное - строго различает само описание фактов от оценок, которые у автора возникают по этому поводу. Это уже высший пилотаж, это мало кто может - если почитать труды даже очень, очень крупных историков, замечательно владеющих художественным словом - у них все хорошо, но вот этого суперпрофессионального разделения - когда читатель освобождается от диктата авторской точки зрения, за счет собственного усилия автора, который отделяет свои интересы, пристрастия, оценки - по сути, свой ум, личность - от сделанной работы... Это бывает очень редко, и у Шимова именно этот высший градус достигнут.

Австро-Венгерская империя

( Read more... )

Юрий Пивоваров: «Историю придумывают историки»

...прихожу в МГИМО, который когда-то закончил, а сейчас там преподаю. Там ажиотаж, собирают подписи за то, чтобы построили церковь около института. Говорят: «Юрий Сергеевич, подпишете?» Я говорю: «Нет». «А почему? Вы против церкви?» — «Нет». — «Против религии?» — «Нет». — «Против Бога?» — «Нет». — «А почему не хотите подписать?» — «Ну вот не хочу». А потом я ловлю себя на мысли, что много лет назад в стенах того же МГИМО комсомольцы кричали: «Подпишите то или это». Тип действий совершенно тот же. Они сегодня так же славят церковь, религию, Бога, говорят о православии, самодержавии и народности, как раньше прямо противоположное.

...Наука — это место, куда, кстати, запрещен вход и религии. Исследователь может быть верующим человеком, но если он начнет это вкладывать в свои работы, то всё — пиши пропало.

...всякий историк пишет собственную историю. Нет никакой истории «вообще», ее «придумывают» историки. Особенно в России. У меня имеется концепция для домашнего использования, для самого себя: Россию создала русская литература.

...Как утверждал французский историк Фернан Бродель: «События — это пыль». Красиво сказано. Но и на самом деле это так. К тому же я сам для себя сформулировал необходимость использования в современной науке так называемого поссибилитистского — возможностного подхода. Стереоскопического видения предмета с разных сторон. Это принципиально.

...Теперь особо — по поводу развития. Один пример. Могу заверить вас, что того объема свободы, который есть сейчас в России, в ней никогда ранее не было.

...Почему Гитлер в 20-е годы побеждал всех на митингах? Среди прочего потому, что нацисты стали впервые использовать на митингах рупоры. Громко, отчетливо, грозно. Между прочим, массовый успех Лютера в начале XVI века был связан и с тем, что он придумал листовки («помимо» того, что он придумал лютеранство) — более эффективный способ распространения информации. И тем не менее я думаю, что и Лютер, и Гитлер победили не поэтому.

...Что касается девальвации старых свобод (обычных гражданских свобод), которых жаждало наше поколение, вспоминаю: когда началась гласность и все всё напечатали, я уныло посмотрел на свою комнату, забитую самиздатом, и подумал: что мне теперь со всем этим делать? На что я по-тратил деньги? ( Read more... )

Когда-то я придумал, для чего нужны были эти усиленные дисциплинарные упражнения в русской армии
http://ivanov-petrov.livejournal.com/541369.html
То есть про подражание прусской выучке - это понятно, а что здравого было в шагистике - об этом.

Рад был узнать, что попал близко к цели. Зайончковский пишет: "Мы жили еще воспоминаниями наполеоновских войн, когда маршал Лан считался совершенством, потому что он неподражаемо "умел маневрировать с 30-тысячным корпусом на поле сражения"; жили воспоминаниями наших побед над первым полководцем в мире, которые приписывались искусству вождения сплоченных масс. ... "Одно из важнейших военных знаний, - писал в 1853 году генерал-адьютант Ростовцов наследнику цесаревичу, - без которого прочие остаются неприменимыми, а именно умение маневрировать в значительных массах без замешательства, доведено в наших войсках несравненно до высшей степени..."

Я там по ссылке высказал предположение, что маневров не было и потому ее заменяли такой вот шагистикой. Слишком сильно сказал насчет "не было", но все же не совсем в молоко: "На военную игру и на маневры приближенные государя смотрели как на пустую забаву, как на даром потраченное время. И действительно, маневры того времени были несовершенны и полны курьезов..."

http://ivanov-petrov.livejournal.com/877156.html?thread=36643172#t36643172

Когда-то давно я говорил о Гондишапуре, куда переехала аристотелевская Академия в 6 веке. Однако что потом произошло с греческой наукой на востоке, представлял себе слабо... По крайней мере, как выяснилось - совершенно недостаточно.

runixonline
По ивропейскому обыкновению забыто, что первые университеты - это Толедо и Кордова появившиеся в то время, когда на месте Оксфорда еще была вонючая деревня :)
( Read more... )

Услышал историю. Жил в Самаре мальчик. Родители - кажется - умерли (рассказываю, как слышал), в семье у тетки, маленькая квартирка, семья тетки, орущие дети... Ну, чуть подрос - поступил куда-то там. И на первом курсе сумел договориться - вклинился в какую-то программу обмена студентами. Поехал на год в Лаос учиться. То есть заранее говорил, что учиться не собирается, но вообще - Лаос, то-сё. Ему, парню этому, еще двадцати нет. И вот сейчас пишет - в Лаосе отлично, собирается остаться там. На как можно большее время, уж как получится, любыми правдами.

Обычная, конечно, история. Пишет, что настолько лучше, чем в России - что слов нет. Великая страна этот Лаос

monomah прислал ссылку на статью http://www.ko.ru/document.asp?d_no=17377&p=1
Хорошая. Краткая, ясная, крепкая. Профессиональная работа. Автора не знаю, но сработано - я бы так не смог.

Там интересный момент - говорится о слабости Конторы и - наверное - власти. И с этой властью нашей сильнослабой интересная штука получается.

Вот хоть про царску власть говорят: абсолютизм, не давала развиваться... А с другой стороны - тот клан слушала, этот опасалась тронуть... Вот о Николае II говорят - не испускал прогрессу в должном количестве, не делился, думы разгонял. А насчет подготовки к войне? Эх, ружжа кирпичом чистят... Так и о советской власти, и о теперешней. Если посмотреть на функции - выполняет ли вот эту?.. Какова армия? Как спротив терроризму? Как соцобеспечение? Суд? Законы? Один бардак и слабость. Кратких слов не хватит, чтоб выразить впечатление.

А с другой стороны - если на вертикаль взглянуть? Отличная вертикаль. Все схвачено. С этой силой сплошная диалектика. И один в поле воин, если он там совсем один. Сравнить-сопоставить не с кем. Тут и дождевой червяк жезлом железным покажется... Раз все остальные совсем слабые. Вот эти извивы слабости сильной власти нечасто примечают. Мол, они ж неумехи... Само собой. Одно дело - что никаких легальных соперников, другое дело, что - ну конечно - бардак.

Однако в каких же словах говорится об этих двух сторонах власти? Как это кратко сказать, что она - сильная и слабая? Дело-то ведь обычное, и много можно вспомнить "сильных слабых" властей, и наоборот - властей слабых - в смысле, ограниченных - и в то же время весьма действенных в своем поле.

http://ivanov-petrov.livejournal.com/745369.html?thread=27763097#t27763097
Был разговор о неразвитости внутренней жизни у американцев - в связи с цитатой из Шмемана. Они, мол, боятся остаться наедине с собой и стремятся изо всех сил поддерживать даже самые пустые связи - лишь бы в группе. Понятно. что в разговоре много чего было сказано - от "как точно. я тоже это заметил" и до "полная чушь, ничего такого нет".А инетресным мне показался комментарий, в котором сделана попытка различить коллективизм русских и американцев:

ajawa_took
Мне кажется, более или менее болезненное желание не выпасть из коллектива присутствует в русском и в американском обществе в равной мере, но думают и говорят о нем по-разному. Разница, которую замечает Шмеман скорее в том, что в Америке это общее желание (принадлежать к неважно какому коллективу) считается нормальным, и обсуждается на том же уровне, как желание иметь горячую воду в доме. В этом смысле, очень верное сравнение у vsopvs, что американцы к многим вопросам подходят очень прагматически, а не философски. А в русском обществе это общее желание считается стыдным (потому-то часть руссих американцев в этой дискуссии и спешит защитить америку от обидного поклепа), но желание-то общечеловеческое, и оно находит другой выход. У большинства русских, как и у большинства американцев, есть коллектив, к которому важно принадлежать, с коротым важно уживаться. Но в то время, как американец дымает: "Это мой коллектив, и я буду вести себя так, что бы из него не выпасть; а у Васи другой коллектив, и ему нужно вести себя по-другому, что бы не выпасть оттуда", русский думает "Это хорошие люди, и я должен вести себя правильно, что бы быть хорошим человеком и общаться с хорошими людьми; а Вася, соответственно, общается с плохими людьми, и ведет себя неправильно, да и сам он -- ****." Естественно, американец учит ребенка быть частью (неважно какого) коллектива, а русский учит ребенка быть частью коллектива хороших (с его точки зрения) людей.
( Read more... )

http://ivanov-petrov.livejournal.com/746141.html?thread=27796381#t27796381

ar_de_man
Мы сегодня когда хотим привести общество из одного состояния в другое мы просто смотрим какие будут препятствия на нашем пути. Например видим Саддам, Иран, африканские мародеры. Берем с собой все необходимое преодолеть эти препятствия и выступаем в поход По истечении какого-то времени обнаруживаем препятствия устранены, а к цели ничуть не приблизились. Почему так произошло в большинстве случаев тоже не догадываемся.

Как мне кажется мы не учитываем что наши действия меняют реальность и эта новая реальность немедленно меняет саму дорогу к цели. Мы на самом деле не знаем как дойти до другого состояния общества, поскольку это другое состояние есть новая культура, а старая культура будет противится этому. Не Саддам, а вся мировая культура будет так или иначе реагировать. И чтобы понять как идти надо досконально изучить всю культуру человечества и действовать из знания ее ответов, действовать так чтоб ее ответ был бы ответом в направлении иного состояния общества.
( Read more... )