Иванов-Петров

Многие считают, что мышления у нас много, а речи - мало, мы думаем-думаем, а говорим не всё. На вопрос о мышлении вне речи многие охотно говорят: ну да, я думаю вне слов, чтобы сказать - нужно усилие, говорение - это сознательно, а мышление - там катится всё само, ну вы же знаете - есть в психике бессознательное, так что мышление - оно такое, вместе с бессознательным...

Интересна другая точка зрения. Речь, говорение у большинства людей в большинстве ситуаций вполне бессознательны (именно поэтому многие нечто узнают - осознают - слушая себя, поэтому многие себя любят послушать). А мышление, которое начинается в жизни много позже начала говорения - это много более сознательный процесс.

Но, конечно, тогда словом "мышление" будут называть не то, что многие - для который внутреннее бормотание и есть мышление, а пережевывание обстоятельств - тем более мышление ("а чего она... а я ему - а вот!..").

(C) zh3l

Интересно, как проходит эта грань обнуления? После чего человек не виновен?

Начать можно с очевидного для большинства случая. Вот некто причинил человеку огромную боль - предал, ограбил, пытал, унизил, убил. Потом у этого пытчика родился ребенок. Ребенок не виноват? Да, ребенок обязан своему отцу, он возник благодаря отцу - но не наследует вины. Вина обнуляется рождением. По крайней мере многие с этим согласны - но, конечно, не все. Кровная месть - давнее дело, и для многих факт того, что ребенок обязан своему отцу жизнью и благодарностью, делает его виновным в винах отца.

Есть много более слабых случаев. Говорят, что обнуляет болезнь и утрата. То есть некто причинил другому большую боль, а потом заболел и стал слаб и ничтожен. И тем самым он как бы в своей вине обнулен, он уже наказан судьбой и болезнью. Так многие считают, хотя, конечно, не все - ведь он заплатил здоровьем и болью не тому, перед кем виноват. А долг, отданный не тому - не отдан.

И можно дойти до предельного случая с другой стороны. Когда долг отдан полностью - он отдан? Вины больше нет? Допустим, некто соблазнил жену другого человека. Если тот в ответ соблазнит жену первого - они в расчете? Допустим, некто причинил другому боль - будет ли адекатным ответом причинение такой же боли? Око за око - этого достаточно? Многие считают, что согласно древним обычаям - достаточно. Другие же не согласны. За око возьмут два ока, и не согласны принимать жену соблазнителя в качестве уплаты за свою. Внешнее равенство виновностей - лишь внешнее: ведь не было согласия на обмен женами, не было согласия на отдачу ока. Почему же кто-то за человека решил, что он согласен меняться женами и отдавать глаз - решив за него и стоимость его потери?

И давайте я сделаю еще шаг. Деньги. Некому человеку были нужны деньги, он взял их в долг у другого человека. Через определенное договором время вернул всю сумму, включая оговоренные проценты. Он больше ничего не должен? Его долг в самом деле обнулен?

Это шкала по тяжести долга и необходимости возмещения. А как устанавливается правильная точка на этой шкале?

Допустим, мой читатель говорит: ну в самом деле, я не виноватю ребенка моего врага, ребенок-то тут причем. А вот вовлеченного тем в мое унижение подельника я виноватю. Там могут быть самые разные варианты - и вопрос в том, почему вы выбираете именно это место на шкале. Можно полностью получить возврат долга и считать должника (бывшего) неблагодарной скотиной, если он ведет себя независимо и не несет долга благодарности за те когда-то одолженные деньги. Можно отыскать своего врага больным и несчастным и пытать за ту боль, которую он лично тебе причинил и не ответил. Можно брать мерой за меру - а можно потребовать десять мер. Как вы решаете, где на шкале правильная точка? Где "это правильно", "справедливо" и "он вернул долг" - а где неправильно, превышение? Вопрос, конечно, не про конкретный случай - а на то, откуда в вас берутся правила. Почему вы считаете некий вариант "неправильным"? Не для других - чтобы не ссылаться на обычаи страны, - а для себя?

Вопрос: как осуществляется прощение?

На такие вопросы многие отвечают: очень просто, берешь и прощаешь.

Однако нет таких чувств, которые не могли бы быть атрофированы. Известное дело, многие люди не способны ни любить, ни понимать слово "любовь". Встречал людей, которые искренне и честно не понимали слова "дружба". Рады бы понять, хотя бы чтоб понимать поведение окружающих - но не могли. Взаимная выгода? Нет? А что? Так что любое "обычное и очевидное" чувство может быть загадочным, хотя и не каждый признается, что не понимает смысл самого обычного слова.

Вот так и прощение. И если объяснять, что такое прощение, надо объяснить "механику" чувства и его отличие от чего-то другого. Прощение - это как? Это когда? Это когда ты в самом деле забыл - ну, физиологически, типа амнезия? и сам от себя добился амнезии? Нет? Помнишь? А что тогда? А чем это отличается от "отомстил и забыл"? А чем отличается от "перегорел"? а от "выболело"? А от "давно было и уже не важно"? А от самоумиления, восторга перед собственным великодушием? А от накопления "коричневых талонов", права на "черное" поведение в дальнейшем?

Как понять, что это - прощение и как оно делается?

Вопрос-то простой - как вы определяете, куда направлены усилия того или иного человека. Но понять вопрос так же трудно, как и ответить - куда, собственно.

Вот человек принимает подвижнический труд. За счет личных усилий, чуть не в одно лицо поднимает целую социальную работу, дело социального института, создает то, чего до него не было, удовлетворяет потребности множества людей и тем самым служит людям. За это практически не получает вознаграждения, там гроши - в любом случае несопоставимые с затраченными усилиями. То, что он делает, очень многим нравится и они благодарны ему за его работу. Можно сказать, что он работает для счастья людей - раз люди этого хотят и рады получить.

Это хорошо или плохо? По образу действия - хорошо, конечно. Это выдающийся человек. А по содержанию? Всяко может быть. Может быть, это проявившаяся добродетель. А может - открыто действующее зло.

Делать то, что приносит радость людям - ничего не говорит о направленности этих действий, они могут быть направлены к добру или ко злу - пока не известно. Делать то, что позволяет чему-то быть эффективнее - ничего не говорит... Делать нечто, спасающее жизни - ничего не говорит. Делать приносящее знания - ничего не говорит.

То есть то, что человек принес новые знания, не говорит о том, что он сделал добро. Там надо смотреть - что принес. То, что спасал жизни - тоже; надо смотреть, как спасал, для чего, что получается из этих жизней.

Видимая цель - это приписываемая усилиям цель, об этом "так" принято говорить в обществе. Но, наверное, когда вы задумываетесь о таком вопросе, вы в некоторых случаях видите иную цель. Скажем, о ком-то известно: он собирается стать директором. Чтобы приносить пользу организации? В силу стремления к власти? Этого уже извне не увидеть, надо внутри себя подумать и решить - вот, я знаю этого человека, всё это он делает потому, что... Но у меня вопрос не о власти. Я о более общей проблеме.

Вот поэтому вопрос: как вы определяете, куда направлены усилия того или иного человека? Каким образом вы решаете такой вопрос? На каждом шагу можно услышать оценки - вот вы оцениваете деятельность президентов и политиков, вот - коллег, вот - родственников. И как же вы решаете такой вопрос?

То, что мы считаем "разумностью", присутствовало у нескольких видов. Это сапиенсы из Африки, неандертальцы, денисовцы и, видимо, еще пара видов из ЮВ Азии, "хоббиты". Видовые границы тут оспариваются, но по меньшей мере два вида - сапиенс и гейдельбергензис - с подвидами, а может, еще и группа "эректус". В общем, можно считать практически установленным, что с фактурой "разум другого вида" мы встречались. Земля - планета, на которой жили несколько видов разумных. Да, судя по всему, они немного съели друг друга, а на оставшемся женились, и получился один вид. Хотя - как считать... Может быть, если же опять же смотреть на несколько другие данные, то и сейчас живёт несколько разумных видов - бушмены, готтентоты и прочие. В Африке, судя по всему, было несколько изолированных популяций, древностью в сотни тысяч лет, очень давно отделившиеся от ствола, ведущего к другим сапиенсам.

В любом случае разум оказывается категорией, более широкой, чем "вид". И получается так, что важнее не биологический вид, владеющий разумом, а вид разума, владеющий видом.

В том смысле, что среди особей одного вида - вот нас с вами - явно присутствуют разные виды разума. Непрозрачные друг для друга, непонятные. И это интересно. Оказывается, представление о "чужом разуме" - у других видов, у "инопланетян" - может оказаться бедным, неинтересным. Ну да, инопланетяне - и что? Это как с бушменом поговорить. Это, простите мой французский, как неандертальца съесть.

Можно вот как сказать. Когда при нагревании расширяются твердые тела, степень расширения зависит от температуры и от субстанции - от вида вещества. Каждое вещество расширяется в свою собственную меру. А когда мы нагреваем газы, они расширяются в зависимости от температуры, а от вида газа не зависят. субстанциальная связь пропадает. На переходе от твердого к газу мы теряем индивидуализацию вещества. Отверждаем вещество - и проявляется его субстанция, переходим к газу - проявляется нечто универсальное, не зависящее от вида. И вот разум - это не индивидуирущее качество. Восходя к разуму, мы теряем индивидуацию, и в разуме неандерталец ровно такой же, как сапиенс. Видовую принадлежность мы получаем, спускаясь вниз, к телесности.

Но это ведь не значит, что все газы одинаковы. Разум оказывается весьма универсальным свойством, но и у него есть различия. Это будет уже не физика разумов (которая заключалась бы в видовых различиях), а химия. И вот разные способы разума в наших же телах... Не очень понятно, насколько это описано и известно. В таких терминах, конечно, не говорят. Но если говорят - обычно о людях больных. Шизофреники-аутисты, мол - вот у кого "несколько иной" разум. Мне же кажется, это опять не интересное деление - у больных тот же самый разум, как больная рука - это та же самая рука, только больная. А иной разум - у вполне здоровых.

Изученность этого плохая - из-за недостатка понятийных средств. То есть психологической литературы тонны, но - разве там можно выделить именно "разные виды" разума?

Если описывать дело в этих терминах - есть ли опыт общения с иноразумными? Причем я бы сказал, что напрашивающиеся кандидаты ("женщины и дети") - это, разумеется, ложный след, это мы с вами и есть. Эти различия - это различия внутри "нашего" разума. Они вот такие огромные - непонятность полов друг для друга - входит в единство способа разумности. И тогда - встречались ли вы с иным разумом? Как это выглядело? Когда вы чувствуете в собеседнике "иной разум", и это не болезнь, не вариация, это - именно другая разумность? Или не было такого?

Когда в разговоре сталкиваешься с неким пониманием, и вдруг вынужден признать - нет, это не ошибка, то есть не существует поправки, с помощью которой это рассуждение можно привести к привычному виду. Это совсем иной взгляд на мир, иной способ мыслить. Или не бывает такого и иного разума среди нас не встречается? Как это проявляется? Кажется, там не "другая логика" - логика формально та же, но вот удивительным образом оказывается, что ведет она совсем к другим выводам.

(C) zh3l

Мне хотелось бы спросить вас о самопознании, но чтобы это слово что-нибудь значило - мне придется сначала его раскрыть.

Допустим, от вас уходит жена. Или муж, или еще какой близкий человек. Вы не пьете, не гуляете и даже неплохо зарабатываете. Никаких грехов за вами нет. А вам говорят, что вы просто унылое говно и не хочется тратить жизнь на вечно-тоскливое существование, без проблеска жизни и праздника.

Ну, бывает. У Даниила Андреева где-то в недрах его Розы мира говорится, что среди людей перевоплощаются титаны - те самые древнегреческие великие. Они отличаются от прочих людей величием духа, непримиримостью в борьбе с судьбой и некой особой сумрачностью, отличающую их от детей человеческих. Андреев приводит примеры, но это ладно.

Так вот, самопознание. Если вы - титан, то это обычный человек не смог существовать рядом с величественным духом, от веку борющимся с богами и судьбой. Если вы - не титан, то незачем нормальным людям портить жизнь рядом с унылым говном. В зависимости от того, кто вы, сразу меняется ситуация.

Самопознание есть отнесение себя к виду, определение. Кто есть Я?

Самопознание нужно, чтобы сообразить, что у вас за проблемы и нормально ли "это". Одно и то же проявление у одного вида - нормально, а у другого - странность. И вот вы перетряхиваете тесты, вникая, близнец вы или рак, экстраверт ли вы или еще какие слова могли бы пояснить ваше существование. Или вы не верите во все эти выдуманные другими слова и как-то там в себя заглубляетесь, результатом чего будут сказанные в пьяном откровении случайному попутчику слова "понимаешь, я такой человек, что...". Каждый себя понимает или пытается понять, какой же он человек.

Тут возникает ряд вопросов. Как себя определить? То есть - понять? Приписывание каких-то свойств не очень помогает, узнаешь, как называется какое-то твое свойство - и что? Или помогает сравнительный ряд - когда знаешь, какие именно другие люди "такие же", становится понятно? А помогает ли "снижающее" понимание - именно что вы не титан, а унылое говно? Или самопознанию помогают только возвышающие сравнения, а что делать унылым говнам, не говорится?

Как именно происходит у вас то, что вы бы сами склонны были назвать самопознанием? Или оно - редкость, и вы и ваши знакомые таким не занимаются, вполне можно обходиться без самопознания? Если оно всё же есть - каким образом самопознание помогает?

Обычный случай: когда-то у нас жил кот, потом помер, потом, не сразу, взяли еще одного, прошло много лет - и таких, и других, переполненных событиями и полупустых, и потом еще прошли годы - и вот, гладя кота, жена сказала - что он еще молодой, ему три года. Вот это вот всё она чувствует как три года. У нее это часто - очень большие промежутки времени она оценивает по этим пресловутым "внутренним часам" как год или три. А там все десять.

У меня это совсем не так, но я понимаю, в чем различие. Я сохраняю объективированную модель, хронологическую ось - то есть я руководствуюсь вообще не чутьем, не чувством времени "скока там прошло", а рассужением - то было в таком-то году, это было в таком, это минус то будет шесть, это было за шесть лет до того. Счет. Это совсем другое дело. Она же руководствуется именно чувством - не считает совсем, просто представляет - вон те воспоминания, когда принесли котенка в дом, тогда еще ливень страшный был, и котенок потом боялся и залез за батарею... Когда это было? и чувство подсказывает ей ответ.

Мне интересно - а вы, если чувствуете время, то - как? Насколько врет чувство?

Считать не надо. Что всякий может запомнить или выяснить год некого события и посчитать - это и так понятно, так и я умею. Мне не интересно, умеете ли вы считать годы. Мне интересно про чувство времени, причем не в минутах (прошло пять минут... нет, семь) и не в часах дня (около шести, я так думаю), а именно в годах. Не знаю, как вы будете действовать - может быть, вспомните недокументированное событие или сложно накладываемое на хронологическую ось, попробуете почувствовать-вспомнить, когда было, потом проверите - или как-то еще. Мне интересно - как чувствуются годы?

Многие говорят: ах, вот то событие в детстве-юности - ну как вчера было! Это относится к этому чувству памяти. Но лучше с детством не играть - там искажения разные, лучше взять что-то из взрослой жизни, когда дюже даже не ранняя юность. Вы в самом деле можете почувствовать - там прошло - нет, не четыре года, там прошло пять... Это было не восемь лет назад, я чувствую=помню, девять. Или не так?

А чем это чувствуется? Счет ведется рассудком, это другая способность, а непосредственное чувство времени вне границ всякой там кратковременной памяти - чувство прошедших лет (и десятков лет) - это что такое? (Мне сдается, - это нечто, связанное с Я, это одно из "чувств Я".)

(c) zh3l

Отчетливо видно, какое качество чрезвычайно пагубно сказывается на умственном потенциале человека. Это можно видеть хоть в обычном общении, хоть тут, в ЖЖ. Наверное, читатели Кастанеды назовут его чувством собственной важности. Представление себя важным и значимым лицом с особенными способностями губит как мало что другое. Многие весьма умные люди, которые так-то могли бы многое понять, наглухо лишают себя этой возможности - именно своими представлениями о себе. Если б у их ума не было делителя в виде самодовольства, это были бы умы очень высокого уровня. Хотя специальные способности могут проявляться даже и в самодовольстве.

Есть одна история, которая мне почему-то в данном случае вспоминается.

В начале ХХ в. был очень известен духовидец и философ доктор Штейнер. Многие поэты серебряного века имели по его поводу некие мнения, спорили о нем - в общем, это известная фигура. И вот на одной из его лекций (в 23 году, в Праге) была Марина Цветаева. Не сказать, чтобы ей Штейнер так уж нравился - она полагала, что тексты его изумительно скучны.

Цветаева на этой лекции сильно усомнилась в ясновидении Штейнера - по вот какой причине: "Если Штейнер не чувствует, что я (Психея!!!) в зале - он не ясновидящий".

В общем, сплошное разочарование. И скучно, и долго, и её не заметил. А в конце лекции слушатели потянулись к лектору - задать вопрос. Цветаева достояла и спросила свой:

- Herr Doktor? Sagen Sie mir nur ein einziges Wort - furs ganze Leben (Господин Доктор, скажите мне одно только слово - на всю жизнь!)

После паузы Штейнер ответил:

- Auf Wiedersehen!
-----------
Как по мне, хорошая история.

Тут, конечно, вопрос о том, как же правильно соблюсти меру необходимого самоуважения, нужного для серьезности (не уважающий себя - как может серьезно мыслить?) и глупого самолюбования.

Как?

Или, если угодно, можно и другой вопрос. Например, некий текст написан свысока. Является ли это поводом как-то отнестись к содержанию текста? Вот вы встречаете такой текст, написанный таким образом. Ваша реакция?

(C) zh3l

Мне пришлось недавно разговаривать о сознании с одним человеком, и никак не удавалось договориться о значении слова. Определения звучали разные - и каждое либо не устраивало одного из нас, либо понималось различно. Дело в том, что указание на тождественность сознания и бодрственности, сознания и мышления, сознания и внимания и прочие такие сближения не приводят к пониманию сознания. В конце концов некоторое понимание было достигнуто, мне удалось передать, о чем я говорю - хотя это было мучительно. Мне кажется, рассказ об этом интересен не как "корректная попытка определения" - это не имеет отношения к определению в общепринятом смысле, а просто как пример более или менее удачного понимания в этой трудной теме. То есть я не жду согласия и не считаю, что привел доказательства - это просто прояснение некоторой позиции, чего обычно достичь не удается.

Надо обратиться к обыденному опыту общения и понимания людей. Вероятно, многие могут вспомнить общение с собеседниками, которые очень живо и ярко рассказывают о тонких и сложных оттенках впечатлений по тому или иному поводу. Скажем, собеседник выделяет некий запах и рассказывает, как тонко этот запах отличается от других, близких, проводит ряды ассоциаций, возникающих в связи с запахом, рисует целый мир этого запаха - с красками, звуками, специальными ощущениями - в отличие от миров, связанных с другими запахами. Или человек может рассказывать о живописи, о картинах - о формах или о цвете, или о композиции. Он, например, говорит об очень тонких цветовых различиях, о стилистике того или иного художника или эпохах в творчестве художника, делает интересные сопоставления, подтверждая их детальным анализом колористики картин. Или человек может говорить о различиях в поведении животных - приводя замечательные наблюдения о встречах с разными зверями и птицами, о характерных деталях их поведения, о различиях видов или понимании их мотиваций.

Все это не относится к сознанию - это относится к жизни ощущений, до жизни в сознании эти люди не поднялись, или - по крайней мере - в этих их высказываниях жизнь сознания не проявляется.

В обычном общении с людьми очень часто можно столкнуться с длинными, логичными и аргументированными рассуждениями. Они могут быть на любую тему - вот политика или экономика, или - пожалуйста - математика, или разговор об живописи или книгах. Основательность разговора может быть совершенно любой - пусть собеседник строго выделяет исходные допущения, четко артикулирует силлогизмы, проводит явные доказательства, пусть его рассуждения многоэтапны, это длинная цепь аргументов, каждый со сложным обоснованием - от фактов, от исходных положений - и вот вся длинная цепь из десятков ступеней рассуждений сделана и может быть предъявлена собеседнику.

Это не относится к сознанию. В некоторых случаях в том, что такие рассуждения внесознательны можно убедиться и на собственном опыте. Наверное, многие себя заставали посреди цепочки рассуждений - внутренней мыслью-выдохом: что ж я несу? Это ошарашенное ощущение несознательности рассуждений образуется по разным причинам. Иногда рассуждающий "вспоминает" некий факт, очень важный и ему известный. Иногда он наталкивается на какую-то другую линию рассуждений, заставляющую его вспомнить... Иногда он приходит в противоречие с собственными ценностями и лихорадочно ищет, где же он запутался, что в своих рассуждениях забрел в такую вот область. Можно это видеть и не у себя, а у собеседника. Скажем, видно, что собеседник не реагирует на указания противоречий в его рассуждениях, не слышит доводов и примеров, не понимает истинной природы своего рассуждения - он думает, что говорит вот это, но вы понимаете, что это квалифицируется иначе. Но собеседника несет и он "не приходя в сознание", продолжает... Что продолжает? Нанизывать аргументы, факты, строить цепи рассуждений и т.п. Иногда можно видеть, как человек рассуждает спросонья или сильно уставший, или пьяный - и потом ничего не помнит. Это происходит автоматически, хотя так можно сказать лишь потом, в внутри самой деятельности критериев автоматичности нет, человек может бессознательно рассуждать - а потом - в другом состоянии - сообщить, что он делал это автоматически и без сознания. Рассуждения формальны, и именно поэтому внесознательны. То есть эта деятельность - рассуждения, длительное логизирование - назовите как хотите - не относится к сознанию.

Точнее - может не относиться. Конечно, сознающий себя человек вполне способен говорить об оттенках своих ощущений. Он может строить длинные цепочки аргументов. Дело не в том, что он этого не может, нет - дело в том, что такой тип душевной деятельности не является свидетельством сознания. По факту того, что человек подробнейшим образом описывает достоинства его сегодняшнего обеда - или говорит о пластике Калло - нельзя сказать, что он сознателен. По факту выдвижения очень подробных и сложных рассуждений на некую тему - нельзя сказать, что он сознателен.

А когда же так можно сказать?

(C) zh3l
( Read more... )

У меня вопрос - вы верите в многопричинность?

Я поясню, чтобы не казалось, что ответить совсем легко. Если обставить вопрос "научно" и спросить, - считаете ли вы, что некое явление может иметь несколько причин, то - думаю - многие согласятся. Многофакторность... Отчего нет? Несколько разных процессов дают однотипный результат, эффект складывается, и вот - зависимость от нескольких рядов причин. Тривиально.

Если перевести вопрос в житейские обстоятельства... Почему ты развелся с женой? И человек рассказывает, что причин было примерно четырнадцать, если исключить второстепенные. Почему ты ушел с работы? И человек объясняет, что, во-первых... в пятых... Мне кажется, что почти всегда - даже если вежливость заставит выслушать - практически любой слушатель будет иметь в виду: он врет или сам не осознает, наверняка есть одна главная причина. В самых для нас важных - житейских - ситуациях в многопричинность не верят. Обязательно прикладывают много усилий, чтобы добраться до главной, коренной, решающей причины - а если ее нет? Тогда ее следует выдумать. Вера в наличие единственной настоящей причины настолько сильна, что в массе случаев проще признать, что она есть, чем объяснять, что ее нет.

А отчего так? Почему разные типы ситуаций заставляют принимать совершенно разные решения относительно реальности многих причин? почему в житейских ситуациях нет веры в многопричинность? А в самом деле нет - вы за собой как, замечали, что вы верите в важных ситуациях, в обсуждении жизненного кризиса и важного решения, в то, что причин было много? Вы готовы такое объяснение принять от другого? Когда его действия, например, причинили вам сильную боль - вы поверите, что у него было много причин, или будете искать главную?

А не кажется, что многопричинность противоречит понятию причины? Причина - это основание для следствий. Это понятие вообще когда-то создали именно для того, чтобы она была одна. Всегда было ясно, что на явление влияет множество факторов. Понятие причины и придумано, чтобы из месива всего, влияющего на, выделить что-то основное, решающее. То, без чего невозможно. То, что решительно обеспечивает - будет именно так. Причина - это именно не "один из факторов", это всегда - главный фактор.

Потом, правда, всегда оказывается, что это смотря как смотреть - влияющие факторы оказываются лежащими в столь разных плоскостях, относятся к таким разным аспектам, что их не удается сбить в одну плоскость и выделить главный. Приходится говорить, что в одном отношении причина эта, а в другом - иная. И не путать эти аспекты, в которых было сказано.

Это опять - решение, подсказанное рациональностью. А почему в житейских отношениях так редко учитываются разные аспекты и ряды причин? Почему ответ о причине потери работы "мы не сошлись характером с начальником, а потом я накосячил, меня поймали пьяным и..." решительно делается выбор, что была одна причина? Из рассказа "он перестал быть тем мужчиной, за которого я вышла замуж", "легкомысленный болтун, только и знает сидеть за игрушками в компе" и "устала жить в снимаемой грязной маленькой комнатке, так больше нельзя" - причины решительно не желают встать равноправно плечом к плечу, а всё пытаются выстроиться в затылок?

Мне кажется, вера или неверие в многопричинность должна оказывать влияние на жизнь. Кто верит - видимо, больше склонен к постепенному продвижению, наращиванию преимущества множеством маленьких шажков. Кто не верит - склонен к решительным переменам, обрубает сразу больные отношения, решительно вырывает из себя чувства. Или это как-то иначе сказывается?